Вспоминая детство, живописец все чаще обращается в то время, когда ощущал себя частью большого горского дома, в котором все было по-крестьянски органично. Большая семья, в которой он был за старшего, запомнилась теплым домом, в котором день начинался спозаранку и стремительно катился с горы в трудах, средь забот и хлопот. В памяти осталась мама, встававшая раньше всех, чтобы испечь хлеб, приготовить еду, аромат которой незабываем и по сей день. А еще – натруженные жилистые руки отца.
Тогда жизнь была наполнена счастливыми мгновениями, которые он бережно хранит, вспоминая родной Тпиг, Агул. Теперь он живет в Северной столице. Имя профессора кафедры живописи и рисунка Санкт-Петербургского университета промышленных технологий и дизайна, заслуженного художника РД, члена Союза художников РФ Мусы Мусаева (на снимке) хорошо известно в дагестанском художественном мире.
Он уверен, что уникальность Дагестана заключается в его многонациональности, богатой языками и ремеслами, традициями и обычаями. Это должно держать в тонусе, сохраняя и оберегая духовную, нравственную ауру земли, дающую невиданную силу людям, живущим здесь.
В свое время желание отображать необыкновенную красоту природы привело горца на художественно-графический факультет ДГПИ. Ни разу не имевший дело с профессиональными красками, он, с большим трудом заполучив необходимые атрибуты, сделав первый неуверенный мазок, понял, что станет овладевать профессиональным мастерством. Отработав два года в сельской школе, талантливый художник отправился в Северную столицу поступать в художественное прибежище дагестанских студентов – Академический институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина по специальности «художник-живописец».
– Это была не просто школа, – замечает Мусаев, – но вуз, считавший для себя главным воспитать мыслящую личность, для которой творческий процесс – это и честный разговор с самим собой, и сокровенный диалог со зрителем, передача на расстоянии мыслей и чувств, которые необходимо донести до сердца.
СоцреализмМастер, оставшись реалистом на всю жизнь, является последователем фигуративного искусства, изображая человека во всех его проявлениях, демонстрируя элитарное искусство о человеке труда – той самой колхозницы или сталевара, что создавали страну, равной которой не было в мире. И этот художественный метод, по его мнению, позволяет воплощать на холсте уникальное жанровое, портретное искусство.
– Соцреализм и сегодня остается живым, – замечает Муса Мусаев, – передавая настроения эпохи простого человека, для которого нет ничего важнее, чем получать удовлетворение от результата своего труда. Обращаясь к работам мастеров прошлого, осознаешь, что психологические и лирические портреты, прославляющие созидателей новой жизни, придавали образам живую энергетику. Идейно-стилистические реалии не резали глаз, скорее, наоборот, влекли поэзией труда, тем общим, что объединяло, что сплачивало.
Реалист по состоянию души, Мусаев, в совершенстве владея мастерством живописи, не видит в этом подоплеки ненастоящей «народности». Он вспоминает аспирантскую стажировку в творческой мастерской действительного члена Академии художеств СССР В. Загонека, научившего его видеть третьим глазом Шивы символизм. Это послание о природе творения и разрушения.
Персонажи мэтра – это целый мир, в котором растворяешься, поглощенный вибрациями цвета, прозрачными красками, сравнимыми с тончайшим шелком, переливающимися множеством необыкновенных оттенков, скользящими по полотну образами, живущими своей жизнью. Счастливая судьба позволила ему, побывавшему в разных точках мира, заполучить необыкновенные эмоции, увидеть других людей, разных внешне, но внутренне одинаково воспринимающих действительность философски или, наоборот, приземленно.
Внимательно изучая быт и образ жизни других народов, он выводит простую и ясную для себя формулу: где бы люди ни жили, они во многом схожи. Художник не сравнивает. Но находит много общего, что объединяет землян. Подмечая мельчайшие детали, обогащающие его работы, мастер заставляет зрителя пристальнее всматриваться в сюжетные линии, в которых множество самых разных образов, каждый из которых живет своей жизнью. А это и родной аул, и родители: отец с обветренным лицом, мать с корзиной за спиной со свежескошенным сеном на фоне гор в вечных снегах, и сельский родник, где усталый путник пьет из кувшина с горной водой.
Пытливый взор подмечает мельчайшие детали той же традиционной дагестанской свадьбы, да так, что забываешь о новомодных традициях. На фоне вершин – радостные лица, музыка, яркие национальные костюмы, создающие особое настроение. Художник многообразен, изображая и «свой» Кубачи светлыми радужными мазками, сохраняя особое очарование древнего аула. У него и «авторский» Санкт-Петербург – в сдержанной цветовой гамме темной воды Невы.
«Холст-масло» удивительным образом создает иллюзию пастели, импрессионистских красок, запечатлевая реальный мир естественно и живо в его подвижности и изменчивости, передавая мимолетные впечатления, рефлексируя бликами тепло-холодных теней света и сумерек.
Его цветочные коллекции – отдельная тема. Вобрав в себя экзотичные краски, они влекут вечной радостью необыкновенного цвета, подсмотренного у природы мира.
Слоны. Раджистан. Мастер очарован Индией с ее невообразимо древней культурой, символами, таинством далекой страны, отделенной от мира огромными горами и широкими морями. Здесь кругом сказки и легенды, древние индийские божества. А пагоды Китая – словно многоступенчатая башня, уходящая в небеса. Художника притягивают культуры с тысячелетний историей, код которых ниспослан свыше. Так вселенский разум, пытаясь образумить людей, напоминает о бренности жизни, ее скоротечности, о том, что предписано судьбой, противостоять которой невозможно.
Люди, похожие на животных, и животные, превращающиеся в людей. В этом намек на предстоящий апокалипсис, описанный в священных книгах. Философия Востока и Запада, Европы и Азии. Художник, вбирая в себя космос мира, и сам подобен божеству, для которого жизнь – это один из способов поделиться с людьми тем, что накопил, что прочувствовал, что приобрел в дальних странствиях.
Его участие в самых престижных всероссийских, зарубежных, республиканских выставках можно считать примером не столько невероятной работоспособности, сколько разнообразными сюжетными пристрастиями к Родине, Дагестану, самому миру. Его работы отмечены как один из лучших зарубежных опытов. К примеру, на весенней выставке Академии искусств Парижа Виль де Темпл он получил диплом «D HONNEUR».
В родной стране, в родном горном крае Мусу Мусаева высоко ценят, что должно прибавить живительного тонуса мэтру живописи, нашему земляку, которым мы так гордимся.
Айшат Тажудинова
